Годы, словно ученические ластики, стирают в памяти многое, что когда-то врезалось в душу вместе с кровью. Дают себя знать контузии и ранения, а Е. Н. Васильев носит шрам над бровью правого глаза, да рубец от пули на левой руке. Чудом остался жив солдат.
Всю войну до ранения, которое получил в сорок пятом году, он провел за баранкой автомобиля. Сначала возил на фургоне оперативную группу штаба бригады, затем—типографию фронтовой газеты.
Война застала Евгения Николаевича на западной границе, а закончилась в столице гитлеровской Германии—Берлине. День Победы остался в памяти, как всеобщее ликование.
—Обнимались и целовались все и со всеми, — вспоминает фронтовик. — Затем мы с группой таких же, как и я бойцов, пошли к рейхстагу и на стене его оставили свои подписи.
Е. Н. Васильев очень гордится тем, что воевал в первой танковой бригаде, а затем армии маршала Катукова. О нем у него остались воспоминания как о человеке большой души, истинного отца солдат.
— В сорок пятам году нас, ветеранов первой бронетанковой армии, осталось мало,— говорит Евгений Николаевич.— Бригада, потом и армия вела почти беспрерывные бои. Она называлась ударной, поэтому ее посылали на самые горячие участки франта. Новыми танками и танкистами пополнялись то и дело. Бывало, соберет нас, ветеранов, вместе Катуков, сам сядет в середине группы, и начнутся воспоминания о прошлых боях и походах. Любил эти короткие минуты маршал. А мы удивлялись его простоте и доходчивости.
На всю жизнь помнит эпизод, когда Катуков выделил Е. Н. Васильева особым вниманием. Форсировали на танках и автомобилях вброд разлив одной речки. Катукова стали приглашать в машину, но он вдруг сказал:
—Я поеду с Васильевым. Надежнее.
До сих пор гордится ветеран этим вниманием, как большой наградой, а их у бойца гвардейской первой танковой армии, много.
Сейчас ветеран на заслуженном отдыхе. Он живет в Иванове, но не теряет связи со своей родной деревней Горки. Здесь родительский дом. Здесь каждое лето и отдыхает бывший воин нередко с сыновьями и внуками
Горский И.