На днях не стало еще одного фронтовика. Почему-то именно в канун Победы уходят от нас последние ее вершители. Все было вроде бы ничего в последние месяцы, и вдруг сразу три гроба в районе потребовалось именно для участников той давно уже ушедшей войны. Они не дожили до очередного дня своего чествования лишь несколько дней. И теперь День Победы по-прежнему для них далек, как Вселенной тающий… Их становится все меньше и меньше, но дело, свершенное ими, с годами становится все значимее и приобретает уже черты легенд.
Умерших принято вспоминать минутой молчания. Я же сегодня предлагаю вспомнить Фирсова Михаила Павловича, ушедшего от нас в мир иной 16 апреля 2006. года, этой зарисовкой о днях его жизни.
В Красную Армию М. П.Фирсова, уроженца деревни Станово Лухского района, призвали по мобилизационному предписанию ровно 65 лет назад, в апреле 1941 года. В деревне остались мать с 12 летним братом и жена с годовалым сыном. Шел новоявленному красноармейцу 29 год. Впрочем, новоявленным его назвать было бы неверно. Позади были уже три года службы с 1934 по 1937 годы. Тогда, семь лет назад, он уходил в Армию из большой семьи. У его родителей Павла и Александры было своих пять детей, да еще четверых они взяли на воспитание, оставшихся сиротами у родственников. Как ни тяжелы были те годы, а у обеденного стола всем места хватало. Различать своих и чужих в этой семье было не заведено. Впрочем, девять детей в ту пору для деревенских семей был далеко не предел. К сороковым годам семья значительно уменьшилась. Девчата повыходили замуж. Однако первым родительский дом покинул Михаил, как самый старший из сыновей. Тогда в 1934 году большая семья провожала его в армию, но жил он давно уже вне ее. Ушедший с холщовой котомкой за плечами в мир, становский паренек после нескольких попыток устроиться на работу (паспорта-то не было) прибился к бригаде грузчиков, состоявшей сплошь из татар и работающей на железнодорожной станции города Вичуга. Крестьянский паренек здесь пришелся, как говорится, ко двору. Жестокая, тяжелая крестьянская доля приучила его первым браться за самое трудное дело (он и в 80 лет не мог без дела провести минуты) и в то же время быть расчетливым и сметливым. Работая грузчиком на железнодорожной станции, Михаил быстро понял, что будущее не за крепкими мышцами коня или человека, а за техникой. Трудно сказать, когда он впервые увидел автомобиль, но сделал все, чтобы окончить курсы и стать шофером. Машина Фирсова потом разгружалась и загружалась на станции Вичуга практически всегда без очереди. Ведь за рулем был их товарищ. Скорее всего, то, что Михаил Павлович имел права водителя, и сыграло роль его вторичного призыва в Армию. Наш красноармеец был направлен в Прибалтику на строительство аэродромов. Попал он служить в 12 отдельный батальон аэродромного обслуживания, с которым прошел потом всю войну и из которого был демобилизован в марте 1946 года, то есть 60 лет назад. За всю войну ему вряд ли удалось хоть раз стрельнуть из винтовки. У рядового Фирсова была другая задача, другая военная профессия. Пять лет баранку «не бросал шофер». Возил авиабомбы, керосин для самолетов.
Не раз побывал под бомбежками и артобстрелом, но вот песенку «Фронтового шофера» почему-то часто не вспоминал. «Эх, путь-дорожка, фронтовая. Не страшна нам бомбежка любая. А помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела». Ну чем ни его слова? Однако в жизни не всегда так поэтично, как в песне.
Начало войны застало их на западной границе строящими аэродром. У мобилизованного шофера не было никакого оружия, разве что лопата. Быстрое продвижение немцев свело на нет все труды строителей. В небе хозяйничала вражеская авиация. Человек на дороге перед ней беззащитен. Одна из атак фашистского мессера оборвала жизнь молодого солдата, сидевшего в кабине рядом с Михаилом Павловичем. Вот он только что улыбался, говорил и — нет человека. Что делать в такой беспощадной ситуации? Разве только что сжать зубы и давить на педаль газа. Лопата здесь не помощник.
Действующая армия. Всего два слова, а сколько за ними дел, событий, судеб людей. Не год и не два провел в ней М.П.Фирсов. Был и_короткий тыл. Однажды под Сталинградом их – шоферов, посадили в самолет и отправили на восток получать новые машины. Потом опять был горящий яростью Сталинград. На следующие сутки после освобождения Киева, проехав по понтонам через Днепр, попал Михаил Павлович в столицу Украины. Их батальон всегда шел первым. Порой они появлялись на аэродроме и видели непотушенные окурки, брошенные стремительно покинувшими его фрицами. На окраине одного из них солдаты обнаружили закопанный мотор для автомобиля, только что прошедший капитальный ремонт. А у машины Фирсова мотор как раз что-то начал барахлить. Решили заменить его на отремонтированный немецкими слесарями. И ездил Михаил Павлович потом до конца войны без горя.
Конец войны встретил наш земляк в Австрии. Весна. Сады цветут. Предчувствие победы. Эти чувства весны 45 года пронес ветеран войны через всю жизнь. Для него не было светлее и святее праздника, чем праздник День Победы. Лишь в прошлом году, 92 лет, он, тяжело больной, впервые не пошел на митинг, посвященный очередной дате Победы. А так всегда он ждал этого дня и даже вроде бы молодел, преображался.
Весной 1946 года пришел из Вичуги он только поздним вечером в свою родную деревню Станово. В родном доме уже все спали. И вдруг — солдатское слово «Подъем!». Семилетний сын, еще так по-настоящему и не увидавший отца (пока зажгут керосиновую лампу), был послан будить соседей и звать к Фирсовым в дом. Пришел Солдат с Фронта! Почти через год после победы вернулся Михаил Павлович домой. Его бы и дальше подержали: уж больно человек надежный, да возраст сыграл свою роль. Рядовому было уже 33 года. Самый тот возраст для работы и жизни в мирное время. Он и в Лухе стал одним из лучших шоферов. Был приглашен на работу в райком партии в качестве водителя машины первого секретаря. Вот только немного не сошлись характерами водитель с секретарем. Не все, что делалось, было по душе шоферу, а прогибаться не привык. Подал заявление, да и ушел назад шофером на овощесушильный завод. У него всегда так было: сказано — сделано. Сказал врач: бросай курить, а то со здоровьем будут осложнения. Пришел домой и выбросил папиросы. Больше его никто курящим не видел. А во время войны? Всякое бывало. И о наркомовских ста граммах все знают. А бочка с вином всегда была в машине Фирсова
Батальонное начальство знало: этот солдат сам не пьет и другим попусту не позволит. В жизни Михаил Павлович выучился многому. Koрзинку сплести — пожалуйста, шкуру выделать — нет вопросов. На похоронах было сказано: этот человек в своей жизни сделал все, что нужно сделать мужчине. Дом построил, сына и дочерей вырастил, а как лес любил.
Нет среди нас еще одного ветерана. Так устроена жизнь. И мысленно с этим вроде смиряешься, а сердце стучит по-своему.
Родная нива 5 мая 2006 год
