Доброго здоровья, ветеран.
Воспоминания о войне… У каждого ветерана они свои. Накануне праздника я встретилась с участницей войны В. Г. Антиповой и попросила ее рассказать о наиболее запомнившихся моментах из своей солдатской биографии. Не буду полностью излагать ее интересный рассказ, остановлюсь лишь на некоторых эпизодах из него.
Вера Григорьевна служила в 37-ом зенитно-прожекторном полку, многих из девушек, с которыми призывалась Лухским РВК, помнит поименно, а они были в основном из Порздней, Шилекши. Запомнилось, как их отправляли из Луха: на лошади ночью ехали до Вичуги, сопровождала будущих воинов О.И.Московкина (ей необходимо было встретиться с мужем, который в ту пору находился в Москве). Вот и Москва, затем после формальностей всех прибывших направили в Московскую область для прохождения военной подготовки. Здесь и начались, как говорит фронтовичка, трудности. Молоденьким, симпатичным девчонкам на танцы бы ходить, влюбляться, а надо было правильно наматывать портянки, быстро одеваться по тревоге. Принимать пищу в столовой нужно было также быстро и в срок. А физические нагрузки: казалось, не хватит здоровья и ловкости выполнить достойно все задания по физической подготовке. Но всё стремились преодолеть, как можно быстрее освоить азы военных дисциплин и приступить к уничтожению врага. Вера старательно осваивала военную специальность связиста.
В 1944 году полк был направлен в Польшу и принимал участие в Висло — Одерской операции.
Когда полк подошел к Висле, на берегу не было видно земли. Везде лежали трупы советских солдат. Эта картина надолго отпечаталась в памяти молодой связистки и до сих пор навевает только грустные воспоминания. Когда вошли в Варшаву, как вспоминает Вера Григорьевна, вся она была разрушена. Нужно было налаживать связь со всеми подразделениями полка, ликвидировать обрывы, которые постоянно возникали. Однажды вдвоем с напарницей были направлены ночью на ликвидацию обрыва проводов. Долго добирались через воронки и руины — задание выполнили, а вот на обратном пути сбились с дороги. Пришли совершено в другую часть, и только забрезжил рассвет, направились к себе домой. Уж и поволновались сослуживцы за вовремя не вернувшихся связисток. Да и они испытали в эту ночь много тревог и переживаний. Служба шла своим чередом. Много было и таких моментов, когда страх действительно заполнял всю, но солдатский долг был превыше всего, и прилежная служба Веры Закуриной (фамилия до замужества) была отмечена значком «Отличный связист», имеет она и другие правительственные награды.
Более года находилась В. Г.Антипова в Польше. В основном поляки доброжелательно относились к советским воинам.
Самую великую радость испытали, когда получили сообщение о полной победе советских войск над фашистской Германией. Какое ликование было в сердце каждого. Это состояние, как говорит Вера Григорьевна, трудно описать. Победа! Все обнимались, поздравляли друг друга, а девчонки от переполняющих их радостных чувств пустились в пляс.
Война закончилась. Но только в конце июля вернулась участница войны домой в родное Рябово. Возможности продолжить учебу по выбранной профессии (до войны В. Г. Антилова окончила два курса экономического техникума) не было. Вначале не все удачно складывалось с работой, но жизнь налаживалась, и где бы ни работала в дальнейшем Вера Григорьевна, везде отмечались её трудолюбие, добросовестное отношение к своим обязанностям. С праздником Вас, Вера Григорьевна, доброго здоровья, хорошего настроения на долгие годы.
«Родная нива» 2004 год 7 мая. Михайлова Л.
«И всё-таки я счастливая!»
Почти ровесница века В. Г. Антипова утверждает: «Девяносто лет для членов нашей семьи – не предел. Все мы – долгожители». Девять вех столетия отметили её судьбу, временами такую суровую, трагичную, но всё же подарившую и минуты счастья.
Уроки танцев
Вера Закурина увидела свет 27 октября 1924 года в с. Рябове.
- Родители воспитывали шестерых детей, старшими были я и брат Александр. Жили мы дружно, ни разу не слыхали бранного слова от отца или крика от матери. В 1936 году я окончила Рябовскую начальную школу и перешла в Покровскую семилетку в соседней деревне Котово. Директором её был Александр Иванович Лёзов. До октября ходили пешком, а зимой вставали на постой в деревне. Училась я без «троек», знания схватывала на лету. Однако больше всего запомнились танцы под гармонь, которые устраивались для нас на большой перемене.
Вера поступила в Кинешемский планово-экономический техникум, но успела отучиться только два курса. На практике в Кирове их с подругой Марией Муркиной застало горестное известие о начале войны. Пришлось возвращаться домой. Старший брат, учившийся в ивановском техникуме, получил повестку. Забегая вперёд, скажем, что родные его больше не увидели… Перед отправкой на фронт глава семьи передал «бразды правления» дочери.
- Отец оставлял дома пятерых, от десяти до полутора лет. Мы понимали, что основная забота о детях ложится на меня. Поэтому он вложил мне в руки косу, и, поднимая в три утра, учил косить усад по росе. Без сена было не обойтись – держали корову, да и в колхозе посылали на такие работы.
Но заменившая хозяина старшая дочь не догадывалась, что ожидало её впереди.
«Не верится, что осталась жива»
Вере ещё не было семнадцати, когда она стала заведующей избой-читальней. Здесь можно было отдохнуть за чтением книг или настольными играми. Столы слабо освещала керосиновая лампа с прикрученным фитилём – чтобы дольше горела. Затем библиотечные формуляры сменили бухгалтерские документы в колхозе «Новый путь».
- В конторе редко приходилось сидеть, нас посылали то на дорожное строительство, то на покос, то на распилку дров. А в июле сорок третьего я получила повестку…
Шестерых девчат провожали в армию всем селом. Принесли провизию на дорогу. Им выделили лошадь с телегой. На неё погрузили пожитки и провиант, сами пошли пешком: до лухского военкомата, и в Вичугу. С сопровождающей Ольгой Ивановной Московкиной сели на поезд до Москвы. По приезду пополнение сразу же направили на сбор ранней картошки. Местом жительства определили землянку, где спали вповалку на соломенных тюфяках. Радостным событием стала баня, после которой рядовым выдали форменные головные уборы, гимнастёрки, кирзовые сапоги. Учились правильно наматывать портянки, изучали устройство винтовки, ползали по-пластунски, бегали с противогазом, занимались силовой подготовкой наравне с парнями, несли дежурство.
- Через год нас снова посадили в поезд – освобождать Польшу. Здесь стало спокойней, а там часто бомбили. Начались настоящие мучения. Вспоминали землянку – теперь приходилось спать урывками и где придётся. По полтора месяца не мылись, умоемся вшестером в одном в тазу – и вся баня. Не устаю повторять: «Счастье, что я осталась жива!», потому что много народу там погибло.
Суровая победа
Варшаву освободили в январе 45-го. В одном из опустевших помещений, брошенных богачом Ульрихом, оборудовали командный пункт полка. Девчонки-связистки из прожекторной роты почти постоянно находились на линии. Вручную тянули толстый чёрный кабель, нащупывая обрывы под шквальным огнём.
- И всё равно мы были молоды, полны стремления к мирной жизни. Трудности переносили стоически, хотя после освобождения Варшавы стало чуть полегче. Питание поставляла походная кухня. Ели прямо из котелков. Впервые за долгое время стали спать на кроватях.
В тот памятный всему миру день со стороны КП вдруг сорвался мальчишеский крик: «Победа! Победа!» Военные обнимались, целовались, плакали, стреляли вверх из винтовок. Вера, не помня себя от радости, вспрыгнула на столик и стала танцевать.
- В июне сорок пятого в полк приехал на велосипеде командир роты, а его из-за угла застрелили фашисты. Домой нас не отпускали, приказывали ложиться, не раздеваясь. Около койки ставили сапоги и винтовку. Если поднимали по тревоге, каждый знал свою позицию. Война продолжалась…
Осколки мечты
Наконец – долгожданный приказ! Девять суток в товарных вагонах показались одним мгновением перед встречей с российской столицей. Поезд часто останавливался, и нетерпеливые девчонки рассыпались по перрону.
- В дорогу командование выделило немного денег, а на станциях продавали ягоды. Так хотелось попробовать, что набирали котелками, – вот и проели всё. Везли также по десять килограммов муки и два отреза ткани на наряды. Ехала и думала о том, что теперь закончу техникум.
Но, увы, мечтам фронтовички не суждено было сбыться. После демобилизации было нечего одеть, но отрезы она раздарила на платья сёстрам, которые поизносились. А когда увидела, что семьи питается хлебом с дурандой, то поняла, что надо оформляться на работу. Комсомолке Вере Закуриной сначала предоставили место в военкомате, затем – заведующей учётом в райкоме комсомола. Но и здесь не повезло, свалила с ног неизвестно где подцепленная болезнь.
- Два месяца меня трепала малярийная лихорадка, когда температура зашкаливает за сорок, а приступы сменяются упадком сил. В результате я осталась без работы. Окрепнув, устроилась военруком в Быковскую школу, недалеко от Рябова. Но через два месяца – вновь сокращение.
Почти отчаявшись, Вера увидела в газете объявление о приёме в торгово-кооперативный техникум. Имея направление от Рябовского сельпо, пошла на экзамены. И опять – отказ: «Мы не можем Вас принять, конституцию сдали на «5», русский – на «4», а вот арифметику только на «3». Разве что на торговое отделение со всеми льготами и стипендией в 250 рублей».
- Конечно, я согласилась! Училась легко, и получала повышенную стипендию. На контрольной успевала решить не только свой вариант, но и раздать шпаргалки на два соседних ряда. Преподаватель Аркадий Павлович удивлялся: «Товарищ Закурина, откуда Вы так хорошо знаете бухучёт?» После объяснения только руками развёл, но мою парту во время контрольных работ ставил уже в сторону.
Получив диплом, Вера стала заведующей чайной в Рябове, через несколько лет перешла работать в магазин в п. Лух.
«Меняем самовар на дом!»
На личном фронте тоже наметились перемены. В 1949 году Вера Закурина вышла замуж. Она, улыбаясь, поясняет, что сама по отчеству Григорьевна, и муж со свекровью тоже были Григорьевичи. Но тут же сердце начинает щемить от незаживших душевных ран от потери тех, кого уж нет рядом.
- Свекровь помогла нам воспитать и поднять на ноги сына и дочь. Снимали мы тесный домишко в Лухе. Ещё пришла к нам жить и учиться сестра Сима. Кроме детей, все умещались на широких полатях. Но жили дружно, не припомню никаких ссор. Мы с Алексеем очень любили кино, постоянно бегали в клуб на сеансы.
Дети подрастали, настала пора заводить свой угол. Определились с ценой на дом – 10 600 рублей, а сбережений в два раза меньше. Однажды за чаем молодая супруга задумчиво посмотрела на новенький самовар… И хотя глава семьи был против, но уступил любимой жене, утешаясь, что когда-нибудь купят другой. Снесли утварь в скупку, выручив за неё первоначальную цену в 600 рублей.
- Осталось всего ничего – половина стоимости. Через несколько лет накопили денег. Выписали лес, наняли рабочих. В новую избу вошли на Октябрьскую шестьдесят первого года. Я готова была прыгать до потолка: наконец-то свой дом!
Некоторое время оба супруга работали в лухском магазине, затем их трудовые пути разошлись. Алексею Григорьевичу предложили место председателя Лухского райпо, а Вера Григорьевна 14 лет отработала кассиром-кредитным инспектором Госбанка. И вновь она вернулась в мирную Москву – поступила на заочное обучение в учётно-кредитный техникум. За пять лет до выхода на пенсию поступило предложение принять пост директора строчевышивальной фабрики.
- Дело было новое, но на бюро меня единогласно утвердили, да и муж поддержал. По итогам первого месяца план оказался невыполненным, начался «разбор полётов». Ну, думаю, взялась за гуж… Больше руки не опускала. В соревнованиях с другими предприятиями, действующими на территории посёлка, наша фабрика в основном занимала первые места в каждом квартале. Интересно было работать, не могла нахвалиться на коллектив. А главное – я старалась всегда полюбить свою работу. После выхода на пенсию стала председателем Совета ветеранов. Старалась не оставлять без внимания пенсионеров, помогать в трудные периоды, задействовать их в различных делах.
Сейчас за В.Г. Антиповой ухаживает дочь Галина. Сын находится далеко – в Ижевске, но по возможности находит время для общения с самым родным человеком. Навещает бабушку и младшее поколение Антиповых. Судьба Веры Григорьевны была неоднозначной, но ей есть что вспомнить, а землякам есть, за что уважать женщину, не склонившую голову перед превратностями судьбы.
